Ясный день 1677 года в Делфте (город в Нидерландах). Антони ван Левенгук занимается любовью со своей женой. Закончив вздрагивать от оргазма, он покидает кровать и спешит за микроскопом. В конце-концов, он не просто проводит время с супругой, а занят важнейшим научным экспериментом по запросу Лондонского королевского общества.
Левенгук к тому времени уже успел заслужить определённую репутацию благодаря своим разработкам — микроскопам. Он изучал различные жидкости человеческого тела — слёзы, кровь, грудное молоко и слюну. И, на этот раз, очередь дошла до спермы.
И вот, Антони собирает образцы собственной спермы прямо со своей жены и, поместив некоторое количество субстанции в устройство, поднимает микроскоп к солнцу — «прежде, чем удастся отсчитать 6 ударов пульса». Когда он смотрит сквозь линзы, то становится первым человеком, увидевшим живые клетки спермы.
В своём письме от ноября 1677 года — de Natis e semine genital Animalculis — адресованному Лондонскому королевскому сообществу, Антони описывает сцену с участием «крошечных животных» с головами и почти прозрачными хвостами. И каждое из них, по его словам, «двигалось, как змея или угорь, плывущий по воде».
Левенгук знал, что его открытие очень важно. Он продолжил изучать этот вопрос — исследовал сперму животных и выяснил, что она производится яичками. Но он, всё же, переоценил потенциал предмета своего открытия. Левенгук стал утверждать, что сперматозоид — единственное, что было необходимо для создания эмбриона, а яйцеклетка и матка необходимы ему лишь как питание в процессе роста. И это полностью перевернуло с ног на голову мировоззрение естествоиспытателей того времени — идею о том, что эмбрион развивается из одной лишь яйцеклетки после того, как сперма «зажжёт» его «живым духом».
Истинные роли спермы и яйцеклетки оставались неясными ещё до середины XIX века.
